Любви и ласок нежных чтоб!
А я напьюсь опять, ей Богу,
В арихилине немых трущоб.
Нажрусь, свалившись за оврагом,
Присев на захудалый пень
И жизнь поставив свою раком,
В блокнот поставлю дребедень.
И в драбадан, и в тихий вечер
Пройдусь по скверикам седым.
И вас, мамзели, не замечу
Обычным помыслом скупым.
Не завлеку, не очарую
Блондинку офисную я,
И песнь не протяну лихую
Ей про исчадия меня.
И всей природе мирозданья
Я фак конкретный покажу,
И сам себя до основанья
Самим собою завершу.
Прощай на век, судьба лихая!
Я не в ОГИ пойду, не в Швайн.
В башке извилиной сжимая,
Я перейду запретов грань.
Не засучу рукав пред боем
В бутырских лунных тру-ля-ля.
И гуннам местным, пьяным гоем
Не быть побитым мною, мля.
И глядя в щели Маросейки,
Мясницкой поднимая тост,
Я крашеной свалюсь скамейкой
В седой погост - Кузнецкий мост.
И брошу всё; работу, бабу,
Собачку срущую навзрыд.
И стану падлом, тварью, гадом -
Столичной лирики пиит.
МН
Journal information